Ранее утро...8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару.


Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил,что никаких роз, только весенние цветы...праздник же весенний. Перед входом в базар стояла огромная корзина с очень красивыми весенними цветами. Это были мимозы. Я подошел, да цветы действительно красивы.

- А кто продавец, - спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла ненадолго, щас вернется,- сказала тетка, торговавшая по соседству солеными огурцами.

Я встал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.

Напротив меня стоял старик. Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то привлекло. Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым. Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок, был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто отвалилась. Из- под плаща, была видна старая, ветхая рубашка, но и она была чистой и наутюженной. Лицо его лицо было обычным лицом старого
человека, вот только во взгляде было что непреклонное и гордое, несмотря ни на что. Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в такой день. На его лице было с десяток порезов, некоторые из них были заклеены кусочками газеты. Деда трусило от холода, его руки были синего цвета.... его очень трусило, но он стоял на ветру и ждал.

Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу. Я начал замерзать, а продавщицы все не было. Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за чертой бедности.

К корзине подошла продавщица. Дед робким шагом двинулся к ней. Я тоже подошел. Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.

- Хозяюшка.... милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы, - дрожащими от холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а то.... прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку.... сколько она стоит? - тихо спросил дед.

Я увидел, как у деда в глазах появились слезы...

- Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, - рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, - так же тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.

Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало три бумажки по рублю.

- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три рубля, - как-то очень тихо спросил дед.

До сих пор, я никогда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины.

Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.

- На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже прогорлопанила продавщица.

Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась...

- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико захохотала эта дура.

В синей от холода руке деда я увидел ветку сломанную ветку мимозы. Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не желая слушать его, ломалась пополам, и цветы смотрели в землю...На руку деда упала слеза...Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.

- Слышишь ты, сука, что же ты делаешь? – начал я, пытаясь сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком.

Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.

- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно, чтобы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я.
- Э.... а...ну...я не знаю,- промямлила продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?
- Наверное 100 гривен, - сказал продавщица.

Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу. Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду.

- На отец, бери и иди поздравляй свою жену, - сказал я

Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал головой и плакал, просто молча плакал...

У меня у самого слезы стояли в глазах.

Дед мотал головой в знак отказа и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку.

- Хорошо, отец, пошли вместе, - сказал я и взял деда под руку.

Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча.
По дороге я потянул деда в гастроном.
Я купил торт и бутылку красного вина.
И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.

- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не сыграют роль эти 100 гривен, а тебе с поломанной веткой идти к жене негоже.



Сегодня же восьмое марта. Бери цветы, вино, торт и иди к ней, поздравляй.

У деда хлынули слезы.... они текли по его щекам и падали на плащ, у него задрожали губы.
Больше я на это смотреть не мог: у меня у самого слезы стояли в глазах.

Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и вытирая глаза, сделал шаг к выходу.

- Мы...мы...45 лет вместе... она заболела.... я не мог, ее оставить сегодня без подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...

Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слезы сами текли из моих глаз...

Автор неизвестен